Житие старца Паисия Святогорца*
◄ Глава 12 (1) Глава 12 (2) Глава 13 ►
Глава двенадцатая
В «ПАНАГУДЕ». ОТДАНИЕ СЕБЯ ТЕМ, КОМУ БОЛЬНО
Видение Благодати Священства
Однажды, когда Старец был в каливе, кто-то постучал в клепальце возле его калитки. (Там висел старый лемех, в который приходящие паломники стучали металлическим стержнем, извещая о своем приходе.) Выглянув в окно, Старец увидел, что его ждут около десяти человек. Он вышел и, направляясь к калитке, произнес: «Если офицер Вооруженных сил не облачен в офицерский мундир и фуражку, то его можно ударить и остаться безнаказанным». Никто из ожидавших Старца людей смысла его слов не понял — кроме одного человека, который ответил ему: «Да, Геронда, нам нужна хорошая взбучка». Смысл слов Старца понял только этот человек, потому что сказанное касалось именно его. Открыв калитку и заведя паломников внутрь, Старец отвел этого человека в сторону, и прежде чем тот успел что-либо сказать, сам сказал ему следующее: «Слушай-ка, то, что ты делаешь, — неправильно, потому что люди будут думать, что ты совершил тяжелый грех уже после хиротонии. Одень рясу, отпусти бороду, поисповедуйся своему владыке и попроси его, чтобы он дал тебе послушание в каком-нибудь епархиальном отделе. Конечно, служить Литургию тебе не надо, но священником оставайся, чтобы не соблазнялись люди».
Этот человек за границей был рукоположен во священника, но впоследствии, читая «Пидалион», понял, что становиться священником он был недостоин. Поэтому он сам решил оставить священство, снял рясу, остриг волосы и бороду. Увидев неистребимую Благодать Священства, Старец понял проблему этого иерея и дал ему свой рассудительный совет.
«Преображение»
28 сентября 1992 года в одной келье на Капсале совершалось Всенощное бдение в честь преподобного Исаака Сирина. Среди собравшихся на бдение монахов был и Старец Паисий, который испытывал к святому Исааку особое благоговение. Храм в этой келье расположен следующим образом: боковая дверь выводит в крохотный притвор, в котором — одна напротив другой — расположены еще две двери: левая ведет в храм, а правая, напротив нее, — в одну из келий, которая как бы продолжает притвор. В ней-то и молился Старец за Всенощным бдением.
Перед входом на Вечерне все певчие, собравшись на правом клиросе, пели «Славник». Обстановка в крохотном храмике была очень умилительная. Присутствовавшие слушали певчих со вниманием. На службе находились и два православных ливанца — священнослужитель и юноша, которые во время пения «Славника» стояли в стасидиях левого клироса. Повернувшись к юноше и желая ему что-то сказать, священнослужитель увидел стоявшего в келье Старца, поднявшегося над полом примерно на двадцать пять — тридцать сантиметров. В левой руке Старец держал четки, весь он находился в сиянии Света. Непокрытые части его тела: лицо и руки — излучали Свет, очень сильный Свет. Не в состоянии оторвать глаз от этого необычного и неотмирного зрелища, священнослужитель хотел было закричать, но голос его не слушался. Увидев изумление священнослужителя, стоявший рядом юноша обернулся и увидел то же самое. Старец стоял, слегка склонив голову, внимая себе. Он выглядел радостным и улыбался. Внезапно Свет усилился и разглядеть Старца в этом Свете священнослужитель и молодой человек уже не могли. Когда спустя какое-то время они смогли вновь поднять глаза и взглянуть на Старца, то увидели его уже в естественном состоянии.
Преобразившегося Старца видел из алтаря еще один священник — тоже иностранец. Двери кельи, где стоял Старец, двери, ведущие из притвора в храм, и Царские врата расположены на одной прямой, все они были открыты.
Возникает естественный вопрос: почему из многих находившихся на бдении отцов Старца в преображенном состоянии видели только трое? На бдении было около двадцати пяти человек, но Старец «преобразися пред тремя».
Возможно, эти люди были достойны видения, а может быть, Бог промыслительно устроил это по причине, которая известна только Ему. Один из свидетелей чуда в то время у себя на родине строил небольшой монастырь. Проект строительства он привез показать Старцу. Но ему пришел помысел: «Ну и что тебе скажет отец Паисий? И кто он вообще такой, этот отец Паисий? Он что — пророк?» И вот Благий Бог показал этому человеку, «кто такой Старец Паисий».
* * *
Свидетельства паломников
Ответ на помысел
Письменное свидетельство К. Д.: «Увидя в руке у Старца четки, я захотел получить их от него в благословение, а взамен отдать ему свои. Сидя от него поодаль, я думал, как бы это устроить. Вдруг он поворачивается ко мне и с улыбкой говорит:
— Такого обмена, какой ты задумал, — быть не может. Мои четки — на триста узелков, а твои — только на сто.
В следующий раз, купив четки на триста узелков и придя к Старцу, я показал ему их и сказал:
— Геронда, ты от меня не уйдешь. Сейчас твои четки будут мои.
— Если бы ты знал, о чем просишь, ты бы этого не делал. Ну уж ладно, быть по-твоему — забирай.
— Нет, нет, — стал отнекиваться я.
— Не отнекивайся. Раз хочешь — бери.
Эти четки я храню как благословение и ношу как оберегающую меня святыню».
Необычное посещение
Свидетельство святогорского монаха отца Н.: «Первый и единственный раз я посетил Старца в келье «Панагуда» в 1987 году. Тогда я был студентом. Мы приехали к Старцу с товарищем по университету, которого звали Янис. Постучав в клепальце и покричав, мы стали ждать. Потом мы вновь постучали, но опять не получили никакого ответа. Стояла глубокая тишина. Вдруг мы услышали, как из кельи доносятся звуки песнопения. Много нежных голосов сливалось в один. Можно было различить слова: «Святый...», «Святый...».
— Они служат Литургию и дошли только до «Святый Боже», — сказал я. — Закончат еще не скоро, поэтому давай лучше уйдем.
— Нет, давай подождем. Только стучать больше не будем, — ответил Янис.
Неожиданно пение прекратилось, и из кельи вышел Старец. Помню его лицо. Оно было очень светлым. Подобного лица я раньше не видел! Старец был один, с ним никого не было. Но тогда что за нежные голоса мы слышали? Мы удивлялись все больше и больше.
С порога Старец спросил, сколько нас человек и вновь вошел в келью, взял ключ и стал приближаться к калитке, чтобы пустить нас внутрь. И тут мы вновь изумились: Старец шагал по тропинке, не касаясь ногами земли! Медленными шагами он подошел к нам, и когда приблизился на расстояние двух-трех метров, раздалось сильное благоухание. Мы растерялись.
— Добро пожаловать! — поприветствовал нас Старец.
Он показал нам пеньки во дворе и попросил присесть, а сам пошел за лукумом для нас. Он спросил, на каком факультете мы учимся, и, найдя какой-то повод, стал говорить о пользе молитвы, особенно когда тело страдает от болезни. «В этих случаях мы получаем полную мзду», — сказал он и вдруг согнулся пополам, схватившись за живот. Мы поняли, что он мучается от грыжи. Мягким благородным тоном Старец сказал нам:
— Простите меня... У меня еще и эта немощь... Однако давайте, вам пора идти.
Мы склонились под его благословение. Он легонечко постучал нас по головам, и мы ушли. До сегодняшнего дня я никому не рассказывал о тех чудесных событиях, пережить которые мы удостоились в то благословенное утро».
«Ведь у тебя поломаны ноги»
Письменное свидетельство Константина из города А.: «Это было в первый раз, когда я пришел к Старцу Паисию. Он спросил меня:
— Костас, как же ты сюда добрался? Ведь у тебя поломаны ноги!
И добавил:
— Костас, раз Бог ее забрал, это значит, что Он возлюбил ее больше.
— Кого «ее», отче? — спросил я с изумлением.
— Твою невесту.
И действительно, в 1991 году мы с невестой попали в серьезную аварию. Она погибла, а я сильно повредил себе ноги».
Исцеления болящих
Господин Е. А., зубной врач из города Салоники, рассказал следующее: «В сильном расстройстве из-за того, что оба моих ребенка были больны, я приехал на Святую Гору, чтобы встретиться с батюшкой — Старцем Паисием. Возле кельи Старца ждало много народа. Вскоре открылась дверь и он появился на пороге. Он сказал: «Парни, я могу уделить каждому из вас от одной до двух минут — не больше...»
Закончив разговаривать с четвертым посетителем, Старец повернулся ко мне и сказал: «Ну, Евангелос, что там у тебя...» Раньше он меня не знал; я приехал к нему впервые. Подойдя к нему, я сказал: «Батюшка, мне двух минут не хватит. Мне нужно много времени, потому что я нахожусь в страшном расстройстве. Я приехал сказать Вам, что готов взорвать три Божиих храма. Скажи Богу, чтобы Он перестал мучить моих детей. Что они Ему сделали?» Внимательно выслушав меня, Старец ответил: «Послушай-ка, Евангелос — (он второй раз назвал меня по имени, хотя раньше мы не были с ним знакомы), — твои дети выздоровеют».
После этого он подарил мне крест, который вырезал своими руками. В этом кресте были мощи святого Арсения Каппадокийского. Так состоялось знакомство с моим любимым батюшкой.
Моя дочь болела псориазом. Каждые два-три дня все ее тельце сверху донизу сбрасывало кожу — как сходит кожа со змеи. После посещения Старца прошло пятнадцать дней. Я заметил, что за это время у нее не проявилось никаких признаков болезни, кроме одного прыщика на колене. Я снова поехал на Святую Гору, чтобы поблагодарить Старца. С собой я вез полотенце, желая в знак благодарности помыть ему ноги. Но, конечно же, он этого не позволил. Я застал его копающим в саду, и прежде чем я успел ему что-либо сказать, он спросил: «Ну, Евангелос, что ты приехал мне сказать? Что у твоей дочки остался прыщик на коленке? Бог оставил ей это для того, чтобы она не забывала о своей болезни».
Мой сын тоже был болен серьезной хронической болезнью. Чем закончится эта болезнь, никто не знал. Врачи никаких прогнозов не давали.
И вот, в третий раз поехав к Старцу, я взял с собой сына. В монастыре, куда мы зашли по дороге, монахи, видя малыша, говорили мне: «Почему малыш спит?» Такое у него было выражение глаз. Он казался спящим.
Батюшка Паисий, как только нас увидел, сказал мальчику: «Ну, молодец, добро пожаловать». У него во дворе лежал большой камень, очень тяжелый. Я потом пробовал поднять этот камень и не мог оторвать его от земли. Батюшка говорит моему сыну: «Ну что, можешь поднять этот камень?» Малыш подбежал к камню и... его поднял! Возможно ли было в это поверить? Тут батюшка встал на колени рядом с моим сыном — его голова оказалась почти вровень с головой малыша — и сказал ему: «Отныне никакой болезни у тебя нет».
Когда Старец говорил эти слова, глазки мальчика вдруг открылись. Он уже не казался спящим — как я привык его видеть в последние два-три года. «Вместе с камнем, который он бросил, улетела и его болезнь», — сказал батюшка. И действительно, с того дня мой сын, слава Богу, чувствует себя прекрасно».
* * *
Свидетельство господина Матфея Голиаса из города Янина: «Был февраль, когда мы с другом посетили Старца, чтобы рассказать ему о наших проблемах. Помню: тогда навалило много снега. У меня болел мочевой пузырь, и я мочился кровью, у меня в мочевом пузыре обнаружили какие-то папилломы, однако я не знал, доброкачественная это опухоль или рак. «Мне больно, Геронда, и когда я мочусь, у меня идет кровь», — сказал я Старцу.
А мой друг от жутких головных болей не мог в то время связать двух слов. Старец завел нас в церковку своей каливы. Он достал мощи святого Арсения и вся церковка наполнилась неизреченым благоуханием. В тот самый момент, когда он осенил святыми мощами моего друга, его жуткая головная боль исчезла. В храме Старец был не таким, как на улице. Когда он выходил из алтаря с мощами в руке и без скуфьи, то он был преисполнен Света, очень радостен. Из моих глаз ручьем текли слезы. Осеняя меня крестом, Старец сказал мне: «Ты боишься у тебя его нет. Когда приедешь домой, пойди в больницу и попроси, чтобы тебе сделали прижигание этих папиллом». И действительно, так и вышло. Врач сказал: «Каждые шесть месяцев будем делать прижигание». Однако я, сделав прижигание всего один раз, больше на него не ходил и боли в мочевом пузыре меня уже не беспокоили».
Один монах страдал хроническими запорами, которые, в свою очередь, привели к кровотечениям. У него образовалась открытая рана, и он терял много крови. Когда об этом узнал Старец Паисий, ему стало больно за этого монаха. Старец вспомнил себя, как он страдал от такой же немощи на Синае.
Вначале Старец дал монаху несколько советов из области народной медицины, которые немного помогли ему, но кровотечение не прекращалось. Потом монах стал прибегать к помощи врачей, пользоваться лекарствами, но безрезультатно. Старец интересовался состоянием больного и всегда с участием спрашивал, как тот себя чувствует. Однажды, встретив его после трехдневного поста первой седмицы Великого поста, он сказал ему: «Я все думал о тебе, о том, как ты будешь держать строгий трехдневный пост в таком состоянии».
Однако в следующий раз, встретив больного, Старец быстрыми шагами подошел к нему, и, не поприветствовав его, не сказав ни слова, схватил его за плечи, и с нетерпением спросил: «Ну что, разве сейчас ты не выздоровел? Скажи мне, сейчас ты не выздоровел?» Монах, застигнутый врасплох, ответил: «Да, Геронда, сейчас, слава Богу, я выздоровел». И он действительно выздоровел. У него прекратилось не только кровотечение, но и запоры.
Сначала Старец пытался помочь этому брату по-человечески. Однако, увидев недостаточность человеческих средств, он прибег к Богу посредством молитвы, получил внутреннее извещение о том, что его молитва была услышана, и спрашивал монаха просто для того, чтобы в этом убедиться.
* * *
Свидетельство преподавателя университета господина М. С.: «В один воскресный день, находясь в церкви, я почувствовал тяжесть в груди. На следующий день я посетил кардиолога. Он сделал мне кардиограмму и увидел, что у меня проблемы с сердцем. Кардиолог направил меня на ЭКГ с нагрузкой, результат которого подтвердил, что у меня непорядок с коронарными сосудами. Врачи порекомендовали мне год попить лекарства. Потом опять сделали тот же тест, результат которого снова был неутешительным. Врачи поняли, что лекарства не помогли и посоветовали сделать коронарографию. Конечно, я расстроился и испугался. В молитве я прибег к Богу, а также послал письмо Старцу Паисию и рассказал ему о предстоящем серьезном исследовании. Через отца И. Старец ответил, что он будет молиться и что все будет хорошо. Я ободрился и решил сделать это опасное исследование. Коронарографию мне делали 5 марта 1992 года. Когда я лежал на операционном столе и врачи исследовали мое сердце, мой ум был возле Старца Паисия. Мой ум как бы находился во дворе и внутри его кельи. Обследование закончилось, и врачи были удовлетворены и удивлены одновременно. Врач, сопровождавший меня из операционной в палату, глядел на меня с нескрываемым удивлением. Придя немного в себя, я спросил: «Ну что, доктор?» Он ответил: «Удивительное дело. У тебя сердце — со странностями. Мы были уверены, что у тебя непорядок с коронарными сосудами, однако убедились, что у тебя не только все с ними в порядке, но они еще и в прекрасном состоянии. Медицински этого объяснить нельзя, это можно объяснить только тем, что твое сердце со странностями, с чудачествами».
Я пришел в умиление и ответил: «Доктор, странностей у моего сердца нет. А то, что оно здорово, — это чудо, которое может быть объяснено молитвами одного святогорского монаха».
«Мы возьмем Константинополь»
Однажды группа детей-учеников Афониады — решили поити к Старцу и спросить его о том, возьмут ли греки Константинополь и доживут ли они, дети, до этих времен.
Они пришли в каливу отца Паисия, взяли угощение, но задать свой вопрос боялись. Один делал знаки другому, тот — третьему. Но в конце концов никто так не решился спросить Старца. Тогда Старец сказал им сам: «Ну что, молодцы? О чем вы хотите спросить? О Константинополе? Возьмем мы его, возьмем, да и вы до этого доживете».
Дети передали слова Старца учителю Константину Маллидису — доброму христианину и горячему патриоту. Учитель, очень заинтересованный, пришел к Старцу, чтобы услышать то же самое из его собственных уст, но Старец ответил ему: «Оставь ты, Костас, эти дела: все это не для нас с тобой. Нам надо готовиться к переселению в Город иной».
Эти слова Старца предзнаменовали предстоящую кончину как его самого, так и его собеседника, потому что вскоре они — сначала Костас, а потом Старец — переселились в наше истинное Небесное Отечество, в Новый град, в Вышний Иерусалим.
«Попроси у нее прощения»
Свидетельство господина Фотия Пападопулоса из города Драма: «Однажды я шел из Кариеса к Старцу. Перед Кутлумушским монастырем я встретил юношу, который спросил меня, как пройти к отцу Паисию. «Пойдем вместе», — сказал я ему. Придя в каливу Старца, мы увидели, что он нас как будто ждал. «Эх ты, понтийская голова, — сказал он мне, — зачем ты его сюда привел?» Я объяснил Старцу, что не знаком с этим юношей, просто повстречал его по пути. «Уводи, уводи его отсюда, — повторял Старец, — пусть встает и уходит. Знаешь, что он сделал?» А юноше он с гневом сказал: «Уходи, чтобы глаза мои тебя не видели! Тому, что ты сделал, прощения нет. Пойди сперва к той девушке и со слезами попроси у нее прощения. Когда получишь прощение, тогда приходи». И он действительно выгнал этого парня! Такое поведение было для него совершенно необычным. Я видел Старца в таком состоянии впервые.
Потом, когда мы с этим юношей спускались к Иверскому монастырю, он рассказал мне, что в день своей свадьбы ждал в церкви свою невесту на венчание. И вот в храм вошла какая-то его подруга, и он ушел из храма вместе с ней. Свадьба была расстроена».
«Имей духовное благородство»
Клирик из монастыря, находящегося в миру, рассказал следующее: «В августе 1993 года я жил как гость в одном святогорском общежитии. Игумен и отцы этого монастыря предлагали мне остаться и поступить в число братии. Я молился, чтобы Бог показал мне Свою волю. Однажды я пришел к Старцу Паисию в «Панагуду» не для того, чтобы его о чем-то спросить, а просто, чтобы взять его благословение. Однако меня ожидало немало «сюрпризов».
Старец отвел меня в сторонку и спросил: «Откуда ты, отче?» Я ответил. Отец Паисий сказал: «Отче, оставайся в своем монастыре». Я растерялся. Старец продолжил: «Ты пройдешь через искушения. Однако потерпи, потому что тебе надо через них пройти — до тех пор, пока не придет назначенный час». Про себя я думал: «Не понимаю: что это он мне говорит?» Однако сейчас, проходя то через одни, то через другие искушения, я понимаю слова Старца.
Потом он мне сказал: «Имей духовное благородство. Когда ты разговариваешь с юными, не надо на них давить. Это и есть духовное благородство. Уважай другого человека, не дави на него». Потом он давал мне наставления и говорил мне о том, что я делал, будучи у себя в монастыре. Я удивился: откуда Старец знал, что я беседовал с юношами и, убеждая их пойти на исповедь, давил на них больше, чем нужно. Потом Старец добавил: «Если бы Бог захотел, то за одну минуту Он мог бы заставить весь мир покаяться. Он переключил бы «тумблер» на отметку «семь баллов Рихтера» и устроил бы такое землетрясение, что ты увидел бы, как все люди в страхе осеняют себя широким крестным знамением. Но такое покаяние — это не искреннее покаяние. Это вынужденное покаяние, и цена ему невелика. Поэтому и ты на них не дави».
Знамение от лампады
Свидетельство человека, пожелавшего остаться неизвестным: «Однажды, когда закончилось мое годичное пребывание на Святой Афонской Горе, я пришел к отцу Паисию попрощаться и сказал ему: «Я выезжаю в мир со страхом и неудовлетворенностью, потому что во мне ничего не изменилось. Мои проблемы остаются неулаженными. Однако, если ты этого хочешь и если тебе меня жалко, попроси Христа о том, чтобы покачалась лампада у Его иконы в иконостасе — в подтверждение твоих наставлений. Я прошу об этом потому, что сами по себе твои слова кажутся мне бедными и слабыми и утешить меня в пережитой мной драме они не могут».
У меня колотилось сердце, и я глядел то на икону Христа в иконостасе, то на отца Паисия, который молчал и молился. Вдруг лампада перед иконой Христа стала размеренно раскачиваться. Я опустил в эту лампаду свой дрожащий палец, взял немного масла и крестообразно помазал себе лоб.
Старец сказал мне: «Лампада перед иконой Божией Матери тоже могла бы качаться, но потом ты стал бы думать, что они раскачивались от сквозняка».
«Они идут...»
Свидетельство насельника Великой Лавры монаха Павла: «С блаженнопочившим Старцем Паисием я много раз встречался в его келье «Панагуде». Это был настоящий подвижник и преподобный муж. Он был кроток, мирен, нелицемерен, нестяжателен и дружелюбен; он был человеком молитвы и любви, наделен редкими духовными дарованиями и высоким умом.
Незадолго до кончины приснопамятного Старца я — ради того чтобы получить совет и пользу — его посетил. Я подошел к его келье, никого из посетителей не было. Помню, что обе калитки были раскрыты настежь. Старец вышел на порог, я поклонился ему взял благословение и после обычного приветствия и угощения, сев на деревянный пенек, стал рассказывать ему о том, что меня волновало.
Старец не садился. Он прохаживался передо мной взад-вперед и время от времени бормотал: «Он идет...», «А — это он...», «Ну-ну», показывая своим видом, что кто-то идет, чтобы с ним встретиться. Это продолжалось минут десять, так что я, полагая, что Старец не слушает, о чем я ему рассказываю, подумал: «Он меня не слушает». Не успел я так подумать, он громко сказал мне: «А ты говори, говори — я тебя слушаю». Я продолжал, но все же не очень-то верил, что он меня слушает и снова подумал: «Нет, он меня все-таки не слушает». Но он тут же вслух ответил на мою мысль: «Да говори же, говори, ведь я тебя слушаю».
Вскоре послышались шаги, и в калитке показались дикей скита пророка Илии иеромонах Иоаким со своим послушником иеромонахом Павлом. Когда пришедшие поприветствовали Старца, мы с отцом Павлом отошли в сторонку. Я спросил его:
— Вы сообщали Старцу о своем приходе?
— Нет, ведь у него же нет телефона. Мы пришли к нему впервые. А почему ты об этом спрашиваешь?
И я рассказал ему о том, как вел себя Старец перед их приходом».
Покаявшийся кришнаит
Старец помогал многим несчастным, связавшимся с восточными религиями, йогой и тому подобным. Ниже следует рассказ бывшего кришнаита, занимавшего в греческом отделении этой секты руководящее место.
«О Старце Паисии я услышал на кришнаитском съезде в Италии. Туда собрались руководители отделений нашей организации из разных государств Европы. Мы обсуждали различные темы. Там я и услышал о Старце Паисии. О нем говорили как о йоге, который появился в Греции. Вот я и решил с ним познакомиться.
Вернувшись в Грецию, я познакомился со Старцем и стал понимать свое заблуждение. Когда я сказал своим прежним единомышленникам о том, что хочу от них уйти, они объявили мне настоящую войну. Я — бывший руководитель целой организации, мотавшийся по всей Европе, теперь боялся сесть в городской автобус. Любой пустяк, с которым я сталкивался, вызывал у меня невообразимые трудности. Я чувствовал, что моя душа была расслабленной, парализованной. Мной владели боль и страх. Это происходило потому, что я дал диаволу много прав над собой. Но Старец Паисий помог мне вырваться из диавольских сетей. Если бы не было Старца, который покрывал меня своими молитвами, то мне ни за что не удалось бы из них выпутаться, ни за что не удалось бы избавиться от сатанинских козней последователей этой секты».
Впоследствии этот молодой человек публично исповедал Христа в одном из афинских храмов и через Миропомазание вновь был принят в лоно Святой Православной Церкви.
Ученик гуру
Однажды к Старцу приехал богач. Этот человек вместе со всей своей семьей много лет был учеником одного известного индийского гуру. И не просто учеником: он получил от гуру посвящение, то есть, выражаясь на их языке, «получил от него знание». Со своей семьей он ездил на встречи с гуру в разные европейские столицы и отдавал ему много денег.
Старец Паисий, обладая даром прозорливости, открыл этому человеку некоторые случаи из его жизни и посоветовал ему найти работу — хотя он и не нуждался в деньгах. «Работа, — сказал Старец, — пошла бы тебе на пользу».
Находясь под впечатлением духовных дарований Старца, этот человек спросил его о медитации и других подобных методах, используемых в восточных религиозных культах. «Послушай-ка, сынок, — мягко, по-доброму прервал его Старец, — ведь дело не в методах. Да, вы тоже стараетесь, но в месте, где вы копаете, скрыто не золото, а диавол. Золото — это Христос».
Старец и юные
Старец поддерживал особую духовную связь с юными. Он любил их настоящей любовью — как своих детей, заботился о том, чтобы они нашли свой путь и молился о них. Он помогал им преодолеть трудности и проблемы. Он страдал за них, разделял их боль. Интуитивно чувствуя великую любовь Старца, юноши и девушки безгранично доверяли ему, слушались его и, в буквальном смысле слова, его обожали. В келье Старца можно было встретить наркоманов, анархистов, нравственно распущенных, душевнобольных, втянутых в различные секты, отчаявшихся в жизни и готовых покончить с собой. Следуя советам Старца, молодые люди каялись, приходили в себя и впоследствии вновь посещали его — уже духовно изменившись. И сами они становились проповедниками покаяния для своих друзей, которых привозили к Старцу. Для того чтобы было понятно, каким образом Старец помогал молодым, ниже приводится несколько примеров его благодатной помощи.
* * *
Многим наркоманам Старец помог порвать с наркотиками. Вначале ему удавалось пробудить в них интерес к жизни, установить с ними контакт и завоевать их доверие. Несчастные слушали Старца со вниманием и принимали его советы. Многие из них, благодаря молитве и помощи Старца, освободились от своей страсти и стали горячими христианами и добрыми главами семейств. Сострадая их боли, Старец говорил: «Несчастные, они не могут удержать себя в руках. Молодежь сегодня сама себя приводит в негодность». Старец своими руками завязывал этим юношам развязавшиеся шнурки на ботинках, отгонял от них мух, поправлял волосы, которые падали им на глаза. Он советовал им пойти на исповедь, начать жить духовной жизнью, устроиться на какую-нибудь простую работу, чтобы быть чем-то занятым. Он советовал им есть морковь и давал другие практические советы. Он посылал их к людям, в окружении которых было бы легче избавиться от страсти к наркотикам, помогал им стать членами общества и создать семьи.
Один юноша-наркоман пытался отсечь свою страсть, от которой страдал и он сам, и его семья. Представления о Старце Паисии у него были смутные, он знал о нем понаслышке. Но, несмотря на это, он возложил на Старца свою последнюю надежду. Спускаясь по тропинке к «Панагуде», юноша думал: «Может, хоть у него найдется лекарство, которое поможет мне развязаться с наркотиками». Старец, увидев его, с улыбкой произнес: «Ну, иди, иди сюда. Я для тебя хороших таблеток припас» — и вложил ему в ладонь несколько лесных орехов.
«Таблетки» Старца оказались очень сильными. Произошло чудо: зависимость несчастного юноши от наркотиков отсекло как ножом.
* * *
Свидетельство человека, пожелавшего остаться неизвестным: «Однажды я встретил у Старца знакомого студента. Было известно, что он гомосексуалист. Он приехал встретиться со Старцем и в ходе беседы пришел в покаяние. Вся его жизнь изменилась. Потом я встречал его на Всенощных бдениях в Салониках. Он стоял за одной из колонн храма, и из его глаз ручьем текли слезы. Он плакал беззвучно и очень мирно. Я был изумлен милостью Бога и покаянием человека, но, кроме этого, и Благодатью Старца Паисия, которому оказалось под силу «извести честное от недостойнаго» (См.: Иер. 15:19). Потом я вновь видел этого юношу в «Панагуде». Он привозил с собой других, подобных ему, падших молодых людей, чтобы они тоже получили помощь».
* * *
Известно много случаев, когда заядлые курильщики благодаря Старцу бросали курить. Слова, которые Старец говорил этим людям, были не просто советами. Его слова имели силу. Они внушали человеку отвращение к табаку, и желание курить у него пропадало. Но более всего в подобных случаях Старец помогал людям не словами, а молитвой.
Свидетельство человека, пожелавшего остаться неизвестным: «Я приехал на Святую Гору, чтобы стать монахом. Скуфьи в монастыре мне еще не давали, потому что я не мог бросить курить112. Тогда я выкуривал по две пачки в день. Я старался, как мог: разрывал пачки, выбрасывал их, но... на следующий день находил их в мусорных баках и вновь закуривал. Мне было очень стыдно рассказывать обо всем этом, но я пошел к Старцу и все ему рассказал. Старец ответил: «Не бойся, поднимешься» — с этими словами он утешительно похлопал меня по плечу.
Мы разговаривали в десять часов утра. В тот день до самого вечера я ни разу не подумал о сигарете. С этого самого момента, молитвами Старца, я бросил курить, потом стал монахом. Это было для меня чудом».
Рассказ другого паломника: «Когда, придя в келью Старца, мы сидели во дворе, я достал сигарету и закурил. Я выкуривал три пачки в день, поэтому закурил совершенно механически. Старец подошел ко мне, вынул сигарету у меня изо рта и сказал: «Ну, вот что: теперь ты не будешь курить до тех пор, пока немцы не изобретут такой аппарат, который очищает легкие». Ночевать мы пошли в монастырь, где я вдруг осознал, что прошло уже три часа, а я не курил. Но и желания курить у меня больше не было. После этого посещения Старца я бросил курить раз и навсегда».
* * *
Когда к Старцу приходили некоторые равнодушные юноши, не желавшие служить в армии и находившие себе целую кучу оправданий, Старец рассказывал им случаи из своей солдатской жизни и приводил другие соответствующие примеры. После этого молодые люди просили у него благословения пойти служить в самые трудные и опасные рода войск. «Вот что, парни, — говорил Старец, — вы идите служить и служите там, куда вас пошлют».
* * *
Старец говорил, что наша Церковь учит человека идти одним из двух путей: или путем монашеским, или путем брака. Старец считал неестественным, если человек не идет ни тем, ни другим путем. «Вол, который не хочет впрягаться ни в ярмо, ни в плуг, оказывается у мясника», — говорил он. Старец помог многим юношам последовать своему призванию и либо стать монахами, либо создать семьи. Многих нерешительных молодых людей, не годившихся для монашеской жизни, он побудил создать семьи. Когда такие люди спрашивали, что ему прислать, он отказывался, говоря: «Пришли мне лучше приглашение на свою свадьбу». В других случаях, желая помочь таким людям, он накладывал на них добрую «епитимью», говоря: «Без обручального кольца больше сюда не приходите».
* * *
Однажды к Старцу пришел юноша с длинными, как лошадиный хвост, волосами. Старец спросил его:
— Слушай, парень, ты чем занимаешься?
— Я студент.
— Много тебе осталось сдать экзаменов?
— Восемь.
— Если хочешь их сдать, — в шутку сказал Старец, — то давай я тебя подстригу.
Старец вынес из кельи ножницы и подстриг молодого человека. Юноша посчитал это благословением, рассказал своим друзьям и те тоже приходили к Старцу, чтобы получить от него подобное благословение. «Я совершил много постригов», — смеялся Старец. «Геронда, — спрашивали его, — а что Вы делаете с их волосами?» — «Собираю в мешок и пересаживаю лысым», — с улыбкой отвечал он.
А в других случаях Старец смиренно говорил: «Если мне и суждено спастись, то это произойдет за молитвы матерей. Знаешь, сколько я получаю от них писем, когда они, растроганные, благодарят меня за то, что я убедил их детей постричь волосы и вынуть из ушей сережки?» Старец не хотел, чтобы мужчины отращивали длинные волосы, он считал это женоподобным и приводил по этому случаю слова апостола Павла: «Муж убо аще власы растит, безчестие ему есть» (1 Кор. 11:14). Видя юных с длинными волосами, Старец говорил им: «Волосы отпускают или те, кто относится к клиру, или те, кто бесится с жиру113. А вы к какой категории себя относите?»
* * *
Однажды Старца посетили юноши из Австралии. Им нравилась духовная жизнь, но одновременно они любили и мирские развлечения. Они спрашивали Старца о танцах и старались вырвать у него признание того, что танцы — вещь хорошая. Старец ответил им: «Парни, вот вы, предположим, собираетесь подняться на вершину Афона и — поскольку не можете этого сделать — хотите, чтобы мы считали, будто бы вершина находится пониже — чтобы вы могли потом хвалиться, будто бы на нее взошли».
* * *
Старец был против телевидения. Он считал его действие разрушительным для всех, а особенно для детей и молодежи. С болью он рассказывал о случаях, когда родители, желая, чтобы их не беспокоили дети, разрешали им часами смотреть телевизор, в результате чего дети разрушались умственно, душевно и телесно. Он рассказывал и про тот вред, который телевизор своим излучением причиняет маленьким детям и даже находящимся в материнской утробе младенцам. Старец говорил и о бесовских воздействиях через телевидение. Поэтому при каждом удобном случае он убеждал людей не смотреть телевизор, советовал выбросить его из дома, давать детям другую — духовную (Жития Святых, Всенощные бдения, паломнические поездки) или же нейтральную (невинные игрушки, забавы и экскурсии) — пищу. Старец говорил: «Не позволяйте вашим детям смотреть телевизор. Телевизионный сигнал достигает только до Луны. А вот сигнал духовного телевидения доходит даже до Бога».
Однажды Старец беседовал с группой молодых людей. В нескольких метрах от них сидел еще один молодой человек — преподаватель старших классов средней школы. Он размышлял об одном занимавшем его в последнее время вопросе: «Ну ладно, обо всей той грязи, которую показывают по телевизору, нет и речи — я ее смотреть даже не хочу. Но, может быть, ради того, чтобы быть в курсе элементарных событий, мне можно смотреть выпуски новостей?» В эту секунду Старец резко повернулся к нему и сказал: «Выпуски новостей смотреть тоже не надо!» Сказав это, Старец вновь повернулся к другим молодым людям и продолжил беседу с ними.
Один недавно женившийся молодой человек после беседы со Старцем, уходя, попросил его дать последний совет. Старец сказал: «Передай своей жене, чтобы она не смотрела телевизор, потому что иначе ваш ребенок родится умственно отсталым». Немного помолчав, он добавил: «И ходить смотреть телевизор к родне ей тоже не надо». Действительно, жена этого человека обычно ходила смотреть телевизор к своей матери.
* * *
Свидетельство монаха Паисия: «Будучи студентом юридического факультета, я посетил Старца 22 августа 1988 года. Со мной был и мой товарищ по университету Григорий. Я жил вне Церкви и поэтому приехал на Святую Гору впервые — по настоянию знакомых. Приехал я больше как «духовный турист», но, кроме того, мне хотелось доказать Старцу Паисию, что Бога нет и что он впустую потратил столько лет в монашестве.
Около четырех часов вечера мы пришли в «Панагуду». Возле калитки мы увидели, что Старца ждали человек тридцать пять. Люди нетерпеливо стучали в железку, но он не появлялся. Мы обошли келью кругом, подошли к задней калитке, но она тоже оказалась закрыта. И тут — не знаю, что со мной случилось, ведь я не принимал участия в Таинствах Церкви около двенадцати лет — я вдруг опустился на колени и стал молиться. «Боже мой, — сказал я, — если Ты действительно существуешь и хочешь, чтобы я уверовал, сделай так, чтобы вышел Старец и стал говорить нам о Тебе».
Не прошло и пяти минут, как вдруг из леса появился Старец Паисий. У него был тихий взгляд и очень ласковая улыбка. Он приблизился к нам.
— Вы отец Паисий? — взволнованно спросил я.
— Зачем тебе нужен отец Паисий? — ответил он.
— Я хочу передать ему вот эти носки и взять у него благословение.
— Ну тогда наклоняй голову, чтобы я тебя благословил.
Впервые после моего Крещения я взял такое благословение. Старец положил руку на мою голову и минут на пять погрузился в молитву.
Потом он завел нас во двор кельи, и мы сели на пеньки. Он стал говорить нам о Боге и о том, что происходит в мире, — словно он только что прослушал последний выпуск радионовостей. Беседуя, он много раз протягивал нам коробку с лукумом, уговаривая брать еще.
Пришли еще двое ребят, по виду анархисты. Старец продолжал беседу. Кроме всего прочего, он сказал нам и о буддизме, вырвав, таким образом, из моей души и эти занозы, потому что несколько последних лет — по часу в день я занимался йогой.
Мы беседовали около часа, после чего он повернулся ко мне и спросил: «Хочешь, я возьму тебя в послушники?» Я ответил: «Нет, отче, я на это не гожусь: я люблю мир». В течение беседы Старец еще несколько раз повторил свой вопрос, но, к сожалению, в то время я жил настолько далеко от всего духовного, что не мог оценить величие сделанного мне предложения.
Потом он оставил нас и пошел складывать в поленницу какие-то обгорелые дрова. Мы вызвались ему помочь, но он отказался, сказав, что делает зарядку и что складывать дрова — это его послушание.
Прошло минут пятнадцать. Мы, четверо «духовных туристов», сидели молча, «переваривая» то, что сказал нам Старец. Своими словами он рассеял мои сомнения в существовании Троичного Бога. Однако одновременно я принимал и приражения помыслов от лукавого. Мне вдруг пришел помысел спросить — не вслух, а в душе — Старца о том, что необходимо сделать, чтобы оказаться в Раю. В своем тщеславном уме я решил: раз отец Паисий парит на такой духовной высоте, то он угадает мои мысли и мне ответит. Бог, пожалев меня, не принял мой эгоизм всерьез: Старец, оставив дрова, медленными шагами подошел к нам и, глядя на меня — но уже не в глаза, а глубоко — в самую душу, — ответил мне вслух: «Для этого, сынок, надо иметь любовь и веру во Христа».
У меня задрожали ноги, а мое сердце забилось так сильно, что я думал, что оно разорвется. Я смог пробормотать только: «Григорий, нам пора уходить» и «благословите, отче». Но Старец ответил: «Ну что же ты хочешь уйти? Оставайся, я возьму тебя к себе в послушники и дам тебе свое имя». Однако мое сердце уже не могло выдержать того откровения Божия, которое только что его посетило.
После этого моя жизнь в корне изменилась. Несмотря на то, что я видел Старца первый и последний раз, у меня навсегда осталась с ним внутренняя душевная связь. Она продолжалась и после его успения: его чудесное участие в моей жизни много раз было явным. Однако величайшее чудо в том, что ему удалось навсегда посеять зерно веры во Христа в мою душу — в душу человека, совершенно далекого от Церкви. После этой встречи со Старцем прошло менее шести лет, и из отрицателя Церкви я стал монахом. В монашеском постриге — как и предвидел Старец — мне было дано имя Паисий».
* Старец Паисий Святогорец канонизирован в лике преподобных 13 января 2015 года.
112 В святогорских монастырях новоначальные послушники носят одну скуфью (без подрясника).
113 У Старца игра слов: — отвлеченные, рассеянные, невнимательные.
|